Нечаянный король - Страница 76

– Ну что вы, – сказал Сварог. – Я не всегда был королем. Жизнь есть жизнь, и ее надо как-то устраивать…

– Рада, что вы понимаете, Ваше величество, – продолжала ободренная девица, личико которой пунцовело уже не только от здорового природного румянца, но и от доброго вина. – Не урод и не старик, в конце-то концов, стерпится, как известно, и слюбится, а там и дети пойдут… У меня еще до свадьбы с деньгами стало получше – глэрд Рейт договорился с какими-то корабельщиками, сдал им мой кусок побережья в аренду, они нормально платили, я две овчарни подновила, сыроварню новую поставила, слуг приодела… Надобно вам знать, ваше величество, что в здешних местах к морскому берегу можно попасть без помех только через мои земли. В обе стороны – кручи и обрывы… Очень мне помог глэрд с корабельщиками…

«Контрабанда? – подумал Сварог. – И этот скот девчонке собственные грешки приписал? Нет, не похоже что-то. Для мало-мальски серьезной контрабанды гланское побережье малопривлекательно по причине бедности здешнего народа. Серьезная контрабанда идет по реке Рон, почти на всем своем протяжении протекающей через Вольные Маноры, чьи не избалованные большими доходами владетели и „удобный флаг“ с радостью предоставят, и таможенные печати шлепнут, не утруждая себя вдумчивым досмотром груза. Тот жалкий ручеек контрабанды, что течет с гланского морского побережья в глубь страны, так же патриархален и незатейлив, как сама эта страна, – сукно, водка, дешевые кружева… Глэрд Рейт – человек зажиточный, ему нет ни смысла, ни выгоды связываться со столь убогим предприятием. Тут что-то другое… Что?»

– И похоже было, что все сладится, – рассказывала девушка, подливая вина ему и себе. – Мы уже начали гулять об ручку по округе, он меня возил в танцевальный зал в столицу – как жених, все честь честью…

Сварог ей не мешал – пусть обвыкнет, выговорится, сама придет к сути. Главное, она не врала, он это знал совершенно точно. Ни разу стоявшее вокруг ее фигурки желтое сияние, вызванное кое-какими заклинаниями, не подернулось серыми кляксами. И он преспокойно слушал – в кои-то веки довелось посидеть с самым обыкновенным человеком, не шпионом, не лукавым царедворцем, не черным магом…

– А потом, месяца три назад, – она потупилась, – начал он, ваше величество, ко мне всерьез подступать, как с ножом к горлу, насчет того, чтобы не дожидаться церемонии, а уже теперь малость побаловать, как законный муж с законной женушкой… Я, государь, не какая-то там кисейная недотрога, готова кое-что парню позволить, в особенности законному жениху, но такой уж дурой меня мама воспитала, в традициях рода и в дворянской чести. После свадьбы – со всем нашим пылом и прилежанием, а вот допрежь – погодите, господин жених… Одно дело, когда парень руки распускает, это даже как-то и положено, только вот насчет сеновала – уж извините… А он разгорелся, так и норовит уложить где ни попадя…

Сварог присмотрелся к ней внимательнее. До холеных светских красавиц ей, конечно, далеко, но девочка была все же приятная, ладненькая и симпатичная, так что легко понять томящегося жениха, вынужденного ограничивать себя доступными служанками…

– Все руки ему отбила, – хихикнула хозяйка замка. – А потом, когда надоело баталии вести что ни день, приставила кинжал к животу и пригрозила зарезать… Он тогда стал меня сбивать с пути истинного уже не руками, а подарками и обещаниями. Сначала дарил брошки-колечки, только толку от этого было мало, вот он и начал меня завлекать разными таинственными намеками – мол, я и не представляю, за кого замуж иду, они с дядей не просто богачи, а сидят на тропинке в далекие загадочные миры… как бы хозяева единственного постоялого двора на бойком тракте, понимаете? Все, кто оттуда идет, мимо них пройти никак не могут, а потому платят им дань – и снова, когда обратно идут.

– Врал, наверное, – сказал Сварог, подначивая ее. – Чего ни придумаешь, чтобы от такой красавицы своего добиться…

– Скажете тоже! – махнула она на него рукой, совершенно освоившись. – Не красавица, а сплошные конопушки… Да нет, не врал! Я сама поначалу думала, что врет, но он подарки делать стал… Я таких никогда и не видела. Вот представьте себе: самый обыкновенный стеклянный шар, с кулак… Капаете на него капельку воды – там, наверху, есть особая вмятинка – и он всю ночь до рассвета светился почище лампы! Я его пастухам отдала, овцы как раз окотились, а керосин жечь накладно… Он в деревне сейчас, в овчарне. Или – самая вроде бы обыкновенная сковородка, только без ручки и с толстым дном. Если повернуть на ней особый шпенек, она сама печет, что хочешь – и без огня, и без масла… Она у меня в кухне сейчас, хотите, покажу?

– Потом, – сказал Сварог. – Я и так верю.

– Вот вы – король, повидали мир, людей… а кое-кто у нас говорит, что вы и вовсе лар… Видели вы такие штуки?

– Не доводилось, – искренне сказал Сварог. – Похожее что-то видел, но вот в точности таких… Нет. Это не отсюда.

– Ну, и мне в конце концов пришлось признать, что он мне нисколечко не врет. Что там и в самом деле какие-то непонятные тропинки неведомо куда… И когда он опять стал приставать, я поставила вопрос ребром: пусть он мне покажет этих чужаков, – в ней вновь проглянула истовая любительница рыцарских романов с их поразительными и ужасными чудесами. – Торговались мы до одури, как перекупщики на ярмарке, я уж вам и не буду рассказывать, ваше величество, какого озорства он с меня за это потребовал, – ну да ладно, от этого девушки не убудет, пришлось согласиться, меня уже любопытство разбирало, как чесотка… Короче, ночью он меня провел в замок. У глэрда и не замок, строго говоря, одно название – ни стен, ни башен, дворец дворцом, так что пробраться туда черным ходом вовсе даже нетрудно… Спрятались мы под лестницей в большом зале, дождались часа… мамочки мои! – Она передернулась. – Не соврал! Висит на стене преогромное зеркало, от пола до потолка, сначала было самое обычное, а потом по нему огоньки забегали, все гуще и гуще, из зеркала туман поплыл, заволок все, улетучился неведомо куда – и стало видно, что это уже не зеркало, а как бы туннель в скале, у нас есть такой неподалеку… Светится изнутри, и идут оттуда какие-то… в плащи с капюшонами закутаны, ни рук не видно, ни лиц, одни плащи, походка какая-то неправильная, не такая, дерганая… – Она привстала и прошлась, переваливаясь, добросовестно пытаясь передать неправильность походки. – Тюки несут, длинные свертки, ведут ящерицу, длиннющую, вроде морского гривастого крокодила, а у нее на спине тоже куча тюков привязана… А глэрд Рейт стоит себе возле рамы, как ни в чем не бывало, словно он с ними сто лет знаком, сто жбанов вместе выпили, кланяется да ручкой делает, и они ему кивают, уроды, шеей дергают, словно череп на палке наклонили… И стук, словно когтями по полу брякают… – Она театрально, с размаху шлепнула себя по лбу. – Кое-как я оттуда убралась, ноги не гнулись. Уж в тот вечер, когда провожал в замок, этот обормот меня лапал, как хотел, а потом, в лесочке, прислонил к дереву, и распрощалась я со своей невинностью без особого барахтанья, потому что от страха была, как вареная, пошевелиться не могла, перед глазами стояли эти чудилы в капюшонах с их нелюдской походочкой…